Еще бы они не окаменели! Вы полюбуйтесь на инсектоида неподалеку. Он неустанно катит шар из… эээ… удобрения навстречу гостям города, как бы намекая, что все – ОНО.

Причем, судя по размерам и инсектоида, и плода его неустанных трудов, становится очевидно, что ЕГО здесь ну ооочень много.

Уняв сердцебиение, гость города чуть поворачивается – и перед ним огромная куча дров, которая, по замыслу ее создателя, символизирует ворота города. Похоже, ломились в них изрядно, судя по состоянию этих врат, напоминающих букву, с которой начинается название города. Впрочем, неблагодарные туземцы именуют это творение иным словом, но на ту же самую букву.

Правда, пушистый полярный лис, в честь которого аборигены именуют ворота, не мешает им оставлять на обломках свои гордые имена.

Дурной пример заразителен, и на одном из бревен отныне красуется гордая надпись «АДАРА И КОТ». А хрена ли…

Однако туземцам не откажешь в сообразительности. Для тех гостей, которые не окаменели при виде Чорного Навозного Монстра и Большого П, они любезно приготовили массу фонтанов, в которых визитеры могут смыть и застирать следы последствий неожиданной встречи, а особо стойкие (а мы такими и были) просто прогуляться и освежиться.

При этом гостеприимство туземцев имеет глубокие исторические корни. Особенно ярко они демонстрируют угощения, которые не первый век готовят для гостей, на выставке неподалеку от своей аццкой пекарни. Причем самым любознательным позволяют эти угощения потрогать совершенно бесплатно. А вот курить, злодеи, запрещают.

Неудивительно, что в этом царстве стали и по-особому заточенных мозгов даже мирные котяры на улицах выглядят несколько того… агрессивно.

А выставки в бывшем речном вокзале – а ныне музее современного искусства – вгоняют в истерику любителей классицизма.

А иной раз – и руководителей страны, судя по тому скандалу, который разразился по поводу одной из выставок на «Белых ночах», спешно перекочевавшей в этот музей. Впрочем, об этом уже было подробнее вот тут.

Из столицы Западного Урала мы уезжали посуровевшими. Ибо прониклись. И даже на непродолжительных остановках, разминая ноги, выглядели настороженно и неприступно.

Тем более, что следы былых сражений напоминали о себе постоянно – поглядите, насколько грозен комдив Азин, увековеченный в том городке, в котором последнюю пару лет болтается Кот! Мы были не менее грозны. Потому что автобус пришел сюда буквально через несколько минут после закрытия общепитовских точек, и нам пришлось довольствоваться копчеными куриными сердечками, сушеными фигами и видом зарастающих брошенных окрест городка полей.

Впрочем, при пересечении границы с Башкортостаном наши сердца начали оттаивать. Ухоженные засеянные поля, стада, пасущиеся на холмах, крестьяне, лепящие аккуратный стожки в ласковый летний воскресный вечер, - все это настраивало на мирный лад.

И совершенно не удивило нас то, что среди этой патриархальной пасторали высилась серая твердыня, обороняющая от автотуристов мирный пейзанский труд. Кухню, каемся, не распробовали: копченая курятина только что закончилась и требовала обильных возлияний. Так что затарились чаем.
ЗЫ. (примечение Кота): замковая латрина – это нечто!.. бьет дубиной по обонянию не слабее, чем омоновский демократизатор по ребрам пикетчика. Возможно, это сделано для того, чтобы автопаломники открыли дверь, отшатнулись и стройными рядами отправились удобрять окружающие пажити. Снимок латрины из соображений деликатности не публикуется.

Значительная часть пути (после красавицы-Уфы и практически до Соль-Илецка) для Кота была покрыта мраком, ибо была ночь, и Кот бессовестно дрых. Смутно вспоминается пара остановок, когда звери-водители решали, что пора вытряхнуть пассажиров из салона и дать им возможность сменить жидкости: слить отработку и залить новую порцию. Адара не спала, поэтому впечатлениями от этой части дороги делится она: газовые вышки (или как они называются) напомнили огни Мордора.

При всем при том случилась нечаянная радость. Несмотря на то, что в расписании в графе «время прибытия» значилось 7.00, а в справочном Пермского автовокзала предупредили, что раньше 9.00-9.30 не приедем, на Соль-Илецком автовокзале мы были уже в 6 утра. Пермяки за рулем, фиг ли…
Так что, вытащив из грузового отсека багаж, мы растолкали толпу местных теток, штурмующих приезжих с целью пленить их и впарить роскошные апартаменты по смешной цене, неторопливо перекурили, оглянулись на ворота в ограждении целебных озер, решительно повернулись к ним… эээ… спинами и пошагали в сторону забронированного приюта. Адара бодро вышагивала с огромным рюкзаком за спиной, а сбоку и чуть позади тащился Кот с парой небольших сумочек и лихорадочно вспоминал, на каком же перекрестке следует повернуть налево. Правильно повернуть ему удалось со второй попытки – уже прогресс при его топографическом кретинизме.
Еще раз перекурив, подняв хозяйку, получив комнатку с четырьмя кроватями на двоих (у гостей должен быть выбор!), постельное белье и навесной замок с ключом, Адара и Кот завалились спать. И снять их, мирно спящих, было некому…

Что такое Соль-Илецк, городок близ границы с Казахстаном, и чем он знаменит, рассказывать не станем. Кому не лениво, может слазить в вику или на городской сайт – на последнем изложено все в подробностях. Заметим только, что лично проверить, лечат ли здешние грязи и разнообразные озера от ста болезней, нам не удалось. Потому что стольких болезней у нас просто не было. Накопим – вернемся и проверим; надеемся, однако, что время проверки наступит нескоро. Однако, как и в прежние приезды, Котяра, проснувшись, обнаружил, что уже успел лишиться привычного утреннего кашля курильщика. И скорби по этой утрате не ощутил.
Так вот, что такое Соль-Илецк в будний день (точнее, не сам городок, а его озера), можно посмотреть на этой криво сляпанной Котом панорамке. Это тот самый Развал – российский аналог Мертвого моря, разве что чуть-чуть посолонее. И ничего живого в нем нет, за исключением толп паломников со всех концов света. Правда, в этот раз автомобилей с немецкими, польскими, французскими и иными прочими номерами практически не было: сезон лишь только начинался.

А ведь всего лишь полежала на воде (в этом озере на воде именно лежат – не принимает оно человека) и немного по воде походила. По воде ходят не проваливаясь. Ну, разве что по грудь. А под ногами – глубина еще метров пятнадцать, а то и поболее.

Как ощущения?
По сравнению с быстрым течением Енисея и его притоков – здорово, в воде ощущение полета. Правда, смущало огромное количество народа. Обычно на отдыхе, если кто-то встал на машине рядом метров за 200-300 – кажется уже жуткая толпа. Но озеро достаточно интересное.

А вот грязевое озеро просто осмотрели: грязями лечить было нечего. Адаре хотелось сравнить его с тувинскими грязевыми озерами. Но фауна, из останков которой складываются здесь грязевые отложения, настолько мелка, что рассмотреть ее представителей невооруженным глазом не удалось…

В пресные озера не полезли. Ну озера и озера. Чуть соленые из-за того, что купальщики, выползшие из Развала, ополаскиваются там. По версии Кота не столько ополаскиваются, сколько проверяют, не говно ли они сохранили ли они способность тонуть в воде.
Порадовало, что администрация курорта не тупо косит бабло с отдыхающих, а вкладывается в благоустройство – за четыре года изменения колоссальные. И заметно добавилось развлечений помимо пожирания мяса и запивания оного пивом.

Достопримечательности осмотрели тоже – благо, их не так уж и много. «Черный дельфин» - одна из пяти российских тюрем для бессрочников и ярмарка изделий сидельцев: традиционная резьба по дереву, живопись и, на взгляд Кота, очень неплохие изделия таксидермистов. Есть места намоленные – а есть насиженные: каторга в Соль-Илецке еще со времен Екатерины…

[Весьма неплох местный краеведческий музей. У Кота такое впечатление, что он постоянно расширяется: был в нем трижды, и каждый год помещений и экспозиций только прибавляется. В этот раз добавилось еще одно помещение: макет старой соляной шахты-каторги. Интересно, что добавится в следующий приезд? Кстати, посетителям показывают очень неплохой фильм из истории города – и главным образом истории соледобычи. Современная шахта, в которой добывают чистейшую соль, совсем рядом с Развалом.

Городской парк, к сожалению, лишился забавных скульптур (а может быть, мы просто не наткнулись на них, поскольку специально не искали, а забрели на предмет опрокинуть по стаканчику чего-нибудь безалкогольного: Кот – погорячей, Адара – похолодней).

Рынок… ну, рынок. Неплох. Тот, кто в теме, может прикупить знаменитый оренбургский пуховый платок, проходящий в обручальное колечко. Кто не в теме – возьмет подделку машинной вязки, чему тоже наивно порадуется. Кто прикатил налегке или не успел запастись летне-пляжными прибамбасами, сделает это легко: выбор есть на все вкусы. Любители шашлыка запросто затарятся чем захотят: свининой, бараниной, говядиной.
Очень хотелось налопаться местных дынь, особенно тех сортов, которые отчего-то почти не вывозят, но птичка обломинго махнула крылом и прокаркала: не сезон, приезжайте недельки этак через три. У Кота, который уже за несколько недель до отъезда проливал потоки слюней при одной только мысли о том, как он станет трескать куырдак, тоже случился жестокий облом: в привычном месте эту прелесть готовить перестали. Так что каждый вечер пробавлялись черешней, крупной, сочной и мясистой, которая славно ложилась на незадолго до того слопанное мясо.
Вечер плавно перетекал в ночер, Адара и Кот выползали в летнюю столовую, причем Адара работала, а Кот курил и занимался всякой фигней. Время от времени обменивались короткими репликами с Ротгаром Вьяшьсу, позже безжалостно потертыми. Ибо он так и не решился приехать.

Вечер и ранний ночер оживлялся посиделками с хозяевами и весьма общительными соседями, банькой и прочими невинными удовольствиями. Однако Миры Фэнтези властно звали к себе – убедиться в этом можно, присмотревшись к экрану нетбука.

А вообще было мило, тихо, зелено, виноградно и котно: в доме обитали две кошачьих парочки, и одна из них перед нашим приездом обзавелась котятами. Коты на удивление были общительнее кошек. А ночерами забредали ежи.

Самое интересное, что Коту, у которого на третий день неторопливой и размеренной жизни обычно начинается нервенная почесуха (а не пора ли нам куда-нибудь… подрайвовее?) эта мирная и практически семейная обстановка покатила настолько, что ему и на седьмой день уезжать не хотелось. Тем более, что Адара, похоже, везла в своем рюкзачище ливни и время от времени выпускала их на свободу: хлестало в Перми, гремело и поливало почти каждый обед в Соль-Илецке (что несказанно изумляло непривычных к этому аборигенов). Однако ливни были прирученные: буйные, но короткие – и сумасшедшую жару, которая обычно царит в это время в тех местах, сбивали до вполне приемлемых температур. За что Адаре особый респектище от Кота.
Так что уезжать в этот раз не хотелось. Но билет на автобус был куплен, Адару ждала дорога в Казань, а далее в Чебоксары, где уже готовилась к встрече гостьи Тео…